— Люди выкопали из тела Геориоса золото, первый из безжалостных металлов, породивший заговоры и войны.

Истоки войн теряются во мгле веков, история обращается в легенды. Но даже в легендах ясно видно: не золото, а гордыня, коварство и алчность были истинными виновниками непрестанных раздоров. На золото же несправедливо возложили бремя обвинений. В давние времена, когда мир не знал раздоров, белое железо и бронза служили священными дарами богам. Но затем их сбросили с алтарей и перековали в оружие. Так эти металлы превратились в орудия войны, затмив своей жестокостью даже золото.

Дракон из легенды уже повержен… Войны между полисами затихают. В священный город прибывает странствующая поэтесса и рассказывает людям новую историю: о том, как после захвата полиса злым драконом, народ призвал отважных героев сразиться с чудовищем и освободить принцессу.

— Плачу о родной земле,
Отважный сотник одолел чудовище, сковав его цепями из чистого золота.
С вершины башни доносится плач престарелого царя…
В утробе дракона нашли лишь кости поглощённой им принцессы.

Кисточки золотого браслета задевают струны, и те отзываются звонким вздохом.

— Когда Аквила открыл глаза, все звёзды уже уснули. Лишь одна звезда, самая любопытная, задержалась, чтобы украдкой взглянуть на пробуждающийся мир.

Баллада длится вот уже два дня и две ночи. Вокруг поэтессы собирается всё больше слушателей. Среди них — лучники из Кремноса, жители Янусополиса, вопрошающие волю богов метанием гадальных палочек. С тех пор как чёрное течение поглотило государства, бесчисленное количество письмён было утеряно. Учёные Рощи муз не успели собрать все материалы, и многие небольшие полисы исчезли, не оставив следа в истории.

Лишь странствующие рапсоды хранили память о сокровенной алхимии, некогда процветавшей в полисах, разорённых злым драконом. Алхимики говорили, что плоть и кровь могут стать основой для создания всего сущего и достижения чудес. Так нашёптывали они царю, скорбящему об утраченной дочери.

— Плачу о родной земле,
Красноречивый алхимик сулил воскресить принцессу из драконьей плоти и крови.
Умершее, но не до конца мёртвое, десять дней и ночей уж прошло,
Ритуал свершился. Но увы…

Последний проблеск вечерней звезды с неохотой смыкает веки, жадно внимая недослушанным людским историям.

— Никто не может найти следы Танатос, а также легендарную Реку душ, которую не может пересечь ни один живой. Куда текут её воды?

Из толпы слушателей доносятся голоса сомнения: «Мы никогда не слышали о таком драконе и не встречали в древних книгах упоминаний о ритуале воскрешения». Поэтесса ответила, что не является наследницей старого полиса и не знает, существовал ли на самом деле злой дракон. Это просто стихотворение, которое она услышала от странствующих рапсодов и которое передавалось из уст в уста от одного поколения другому.

Если никто не будет петь об этом, история старого полиса действительно канет в забвение, и всё поблекнет со временем: некогда цветущее государство, размытое Рекой душ, превратится в пустошь, отвратительную даже для бродячих псов и парящих в небе стервятников. Таково проклятие душ, поглощённых злым драконом.

— Плачу о родной земле,
О, принцесса! В дракона злобного обращённая.
Пожрала алхимиков искусных, отважных сотников и глупого царя.
Кровавое пиршество навлекло тень смерти, и древний полис канул в небытие…

Запомните имя исчезнувшего государства! Это сказание о Стиксии, поведанное рапсодом в сандалиях, подбитых серебром. Она собирает истории ради самих историй, следуя завету, выложенному серебряными гвоздиками на её обуви: «Помни сказание, забудь сказителя».