Будь то триумф или разгром — чемпион арены всегда возвращался с полей сражений. Считая их символом победы, градоначальник отнял у воина копьё и щит, вручив взамен рог и стяг, и приказал поделиться своей удачей со всем войском. Солдаты свято верили, что слава Никадора всегда сопровождает чемпиона и пока он возглавляет войско, победа будет за ними.

— Отныне ты будешь не воином, но символом.

Некогда закалённое в ежедневных тренировках тело, крепкое, как сталь и камень, ныне превратилось в подобие храмовой статуи, предназначенной лишь для созерцания.

Его не допускали к военным учениям, опасаясь за безопасность символа победы. Его чествовали на пирах градоначальника, где гости жадно внимали легендам о шестнадцати смертельных схватках. Он стоит на краю поля боя, сжимая боевой рог. В сияющем золоте наручей отражается облик, который становится всё более незнакомым. Сердце его невольно сжимается, ведь теперь ему лишь надо подать победный клич, не участвуя в сражении… Он стал тем, кого называют «герой вне боя».

«Если это принесёт победу армии, я с готовностью отрекусь от воинской доблести».

Никадор никогда не выбирал путь победы ради пустого звания. Он не позволял себе расслабиться, осознавая, что скоро предстоит последний бой его жизни…

В схватке с обезумевшим богом никто не сможет уйти победителем. Длинное остриё Никадора ломает копья, разбивает щиты и разрушает строй за строем… Лишённые порядка воины впадают в невиданный прежде хаос и ужас. В криках, стонах и лязге скрещённых клинков тонет звук боевого горна, уже неспособный предотвратить неминуемое поражение.

«Никадор жаждет отнять обещанную им победу, и мне придётся вернуть её остриём копья и алой кровью».

Сквозь пыльный вихрь рваные стяги неумолимо приближаются к Никадору. Воины видят, что герой, благословлённый удачей, решил не отступать.

Поначалу лишь горстка бойцов двинулась за ним, но вскоре их стали десятки, сотни… Следуя за могучей фигурой впереди, они ринулись в последний бой на поле неминуемой гибели. Казалось, души павших воинов вдохновляли их на этот отчаянный рывок. Даже обезумевший Никадор нутром почуял непоколебимую решимость и бесстрашие этих воинов.

— Глядите! Чемпион арены рвётся вперёд, мы обязаны не отставать от него!

Позолоченные доспехи всё ещё блистали в лучах заходящего солнца, когда он повёл войско навстречу благородной и достойной гибели.

Воины безмолвно ступают в руины и начинают расчищать поле боя. Одни с усилием оттаскивают тела, отделяя павших соратников от врагов. Другие преклоняют колени перед погибшими товарищами, бережно смыкая им веки… Боевые кличи давно стихли, оставив лишь удушающую тишину. Среди погибших покоится и герой арены. Лишь пара золотых поножей сиротливо блестит в кровавой пыли.

— Помни, воины не покидают поле боя окончательно, их доблестный дух вечно будет жить в памяти грядущих поколений.

Вскоре тишину нарушает печальное пение. На поле сражения медленно выходят жрецы, чтобы совершить погребальный обряд над павшими воинами.

Языки пламени поднимаются в ночное небо, и не смолкают скорбные песнопения… Вдруг далёкий небосвод пронзает ослепительный луч, подобный Копью Ярости, устремлённому к земле, — это Никадор взывает к душам павших героев. Мгновенно все присутствующие на похоронах воины и простые люди опускаются на колени, воздев руки к небу, с сердцами, наполненными благоговением и признательностью. Сияние обращается в тёплое дуновение, бережно подхватившее души всех погибших воинов. Оно шепчет о милости и прощении титанов, возвещая о вечной славе героев.

— Смотрите, даже в объятиях смерти герой арены по-прежнему указывает воинам путь к родным краям.

Герой слегка кивает: в древних песнях его возвышенный дух обретёт новую жизнь.